В начале была музыка. Как проходят "Дни Савелия" в РАМТе

Марина БРУСНИКИНА поставила в Российском Молодежном театре спектакль по одноименному роману Григория Служителя "Дни Савелия". Рассказчик и герой - беспризорный кот, чьи житейские воззрения граничат одновременно с наивностью и философской глубиной. В спектакле артисты и зрители выходят на улицу, поэтому постановка сильно зависит от времени года. Только вместо книжных окрестностей Таганки коты Брусникиной отправились бродить по задворкам РАМТа.

Главное отличие спектакля от романа - любимая музыка Савелия. Она не просто вездесуща, она - как сказала бы поэт Вера Павлова - "вездесь". Герой еще не родился, а музыка уже звучала с балкона шелапутинского мизантропа и облагораживала обывателей. В оригинале Савелий появляется на свет в коробке из-под бананов под звуки allegro из концерта L’amoroso Антонио Вивальди. Интересно, что Григорий Служитель выбирал между концертом Вивальди и Прелюдией ми-минор Баха, но остановился на первом из-за "итальянской витальности". Марина Брусникина, наоборот, решила сделать ключом к своей постановке Баха. В прелюдии подвижные басовые фигурации - особенно сыгранные без педали - напоминают кошачий шаг, но важна не эта изобразительность, а контраст между размеренным, даже однообразным сопровождением и хрупким, порхающим верхним голосом. Можно сказать, что так друг другу противопоставлены "равнодушная природа" и существо, которое хочет жить, чтоб мыслить и страдать.

Служитель музыкально выводит на первый план мысль о том, что жизнь прекрасна и не становится менее сладкой даже в коробке из-под бананов, а Брусникина показывает, как труды и дни Савелия проходят на фоне вечности. Герои даже не поют, а напевают прелюдию на разные голоса, как детскую песенку. В таком простодушном "па-па-да-ба-да…" переплетаются высокое и бытовое, печаль и беззаботность, одиночество перед неизбежным и причастность к бесконечному: музыка была в самом начале, когда Савелий еще не родился, музыка будет и в конце, когда он попадет под грузовик. Если учесть символику Баха, то басовые фигурации, которые на нотных линейках визуально напоминают букву М, откроют нам образ матери: ее сын после земных страданий возвращается к истоку жизни, "нулевому километру" - туда, где еще не было никакого "я".

Марина Брусникина сохранила текст романа, и в результате все, кроме Савелия, заговорили о себе в третьем лице. Кажется, что большая семья вечером взялась за чтение по ролям, причем каждый из ее членов отвечает сразу за нескольких персонажей. Так, Нелли УВАРОВА здесь и мама-кошка, и случайная хозяйка Савелия Галя, и смотрительница Третьяковки. Алексей БЛОХИН - попугай Игги, памятник Бауману, Бах в окне. Денис БАЛАНДИН - первый хозяин Савелия Витюша, гастарбайтер, менеджер в кошачьем приюте. Галерея портретов не была бы полной без колоритных образов, которые создали Тарас ЕПИФАНЦЕВ, Вера ЗОТОВА, Антонина ПИСАРЕВА и Мария РЫЩЕНКОВА.

В главной роли выступает Виктор ПАНЧЕНКО - именно он предложил Брусникиной этот роман для постановки. Может быть, его Савелий не так лиричен, как у Служителя, но в нем есть непередаваемый шарм сорванца и та самая беззаботность. Герой готов с легкостью расстаться с тем, что имеет: с мамой и сестрами, сытой жизнью в теплом доме, государственной службой по ловле мышей в Третьяковке, раем в "шато" (фр. château -замок). Савелий не может смириться только со смертью кошки Греты, в роли которой очаровательная Дарья СЕМЕНОВА. Любовь - это то, "ради чего". И вдруг в финале становится очевидно, что за жизнью дворового кота просвечивает трагизм жизни человеческой: твои семья, дома, работа и даже любовь однажды исчезнут. Ты приходишь в этот мир из "теплого пульсирующего апельсина", чтобы на мгновение с ним соприкоснуться - и все отпустить.

Улицу мироздания, на которую выброшены герои спектакля, обустраивает художник Ирина КОРИНА. Здесь и строительные леса, и гирлянда из пластиковых бутылок, и уличная сцена, откуда поют "Московскую ночь" и шлягер Стаса Михайлова, и подобие квартиры с советским интерьером. Но с точки зрения художественного пространства самым лучшим решением было закончить спектакль в "Белой комнате". Она оформлена как уютное котокафе, где герои провели свои последние дни. В финале открываются окна, и мы видим, как Савелий и Грета гоняются друг за другом в пустом фойе под прелюдию Баха. Они все время были рядом со зрителями, а теперь оказались по ту сторону воображаемой рампы, а быть может - "вездесь".

Вероника Словохотова // "Независимая газета"