Не оставляйте детей и семьи

Если искать для афиши "Сына" режиссера Юрия БУТУСОВА картину-иллюстрацию, то "Крик" Эдварда Мунка будет самым точным выбором. Оглушительный, заполняющий мир крик боли, горя, отчаяния, - вселенский крик раздирает души всех героев новой постановки РАМТа.

В Москве на сценах разных театров поставлены все пьесы "семейной трилогии" Зеллера. И можно посмотреть, как смена режиссерской оптики меняет наше восприятие авторского текста, прочитанного то как бытовая драма, то как трагический балаган. История современной семьи, где подросток не может пережить крушение дома после развода родителей, превратилась в постановке Юрия Бутусова в трагедию шекспировского накала (отсылка к Гамлету в режиссерском предисловии к спектаклю отнюдь не кажется преувеличением и натяжкой). И дело не в сходстве ситуаций в трагедии великого Барда и в драме молодого французского драматурга Флориана Зеллера - оставшийся без отца сын потерял веру в мир и в собственное будущее, - но в том трагическом мирочувствовании, которое присуще и великому драматургу, и режиссеру-постановщику "Сына".

Словосочетание "трагический артист" выпало из употребления за отсутствием денотата, но Юрия Бутусова можно назвать режиссером-трагиком, передающим конфликты сегодняшнего мира в предельно заостренной форме, превращая бытовых персонажей современной драмы в персонажи-маски Отца, Сына, Жены, Матери. Они появляются как куклы какого-то божественного театра - с разбеленными неподвижными лицами и резкими жестами марионеток. Обитатели безжалостного мира, где "воздух пахнет кровью" и "от судеб защиты нет".

Сценограф Максим ОБРЕЗКОВ создал образ дома без крыши (парадная люстра свисает прямо с колосников), старинное зеркало стоит прислоненным к углу коридора, ведущего в никуда... Дома с хрупкими непрочными стенами, которые ни от чего не могут защитить. А за дверями притаилась чернота, от которой обитателям не спрятаться и не отгородиться.

Трудно найти более исчерпывающую метафору "времени за окном".

Наши дома - больше не крепости, их стены перестали быть непроницаемыми. Страх и отчаяние плещутся у порога и заражают воздух.

В дом новой семьи адвоката Пьера предчувствие катастрофы приходит вместе с его бывшей женой. Анна (Татьяна МАТЮХОВА) рассказывает, что сын перестал ходить в школу, врет ей, дерзит и не идет на контакт. Бытовая ситуация? Но ее гибкое тело бьет дрожь, лицо с размазанным макияжем похоже на застывшую маску. И за внешне нейтральными словами угадывается пропасть.

Николя (Евгений РЕДЬКО) смотрит на отца со снисходительностью старшего к младшему, заглянувшего в бездну к тому, кто еще надеется спасти и спастись. Он немного свысока объясняет, что не хочет жить с мамой, не хочет ходить в свою старую школу. Что ему трудно жить в доме, откуда ушел отец.

Евгений Редько показывает своего героя одновременно обиженным подростком и искусным манипулятором. Его Николя провоцирует и ловит отклик, заставляет сердце сжиматься от жалости, и одновременно от этого образа веет угрозой.

Новая жена София (Виктория ТИХАНСКАЯ), ослепительно красивая и по-сестрински нежная, поддерживает решение мужа: пусть поживет у нас, ты должен ему помочь, - но сама ни секунды не верит в благие упования с их фальшивой бодростью. Ей страшно с самой первой минуты появления Николя в доме, но она шагает в неизвестность, терзаемая виной ("Вы же знали, что он женат?") и любовью к страдающему мужу.

Человек, который поет (Денис БАЛАНДИН), переводит все подпольные, затаенные страхи и надежды персонажей в гармонию музыкальных фраз (от оперных арий до джаза). Его голос ведет спектакль, держит его космос. Музыка объясняет невыразимое, выводит ситуацию из бытовой в надбытовую... Спектакль "Сын" останется последним подарком нам только что ушедшего из жизни уникального композитора Фаустаса ЛАТЕНАСА, умевшего, как никто, создавать музыкальное пространство театра.

И наконец, сам Пьер (Александр ДЕВЯТЬЯРОВ), который в первой сцене спектакля с безоглядной храбростью царя Эдипа решает всем помочь и всех спасти. Хотя все его существо содрогается от предчувствия неизбежного краха. Маска трагического Пьеро (Пьер - Пьеро) срослась с кожей так, что иголочки не просунешь. Человек, через которого все время идет ток. И ты в зрительном зале физически ощущаешь эти разряды.
Александр Девятьяров играет в "Сыне" событийно; такой пластичности - и внешней, и внутренней - еще не доводилось видеть. Раз в десятилетие выпадает такая встреча актера и роли.

Узнав, что сын обманывал его два месяца и не ходил в школу, отец вызывает его на разговор и получает упрек в том, что виноват он сам: оказался предателем, бросившим семью, разбившим веру в людей и человечество. Сын уходит, а отец бьется в конвульсиях, дергающиеся руки расплескивают воду из медного таза. (Воду, смывающую грехи?) Вина неисправима, ее не искупить.

И воздаяние будет страшным: попытка суицида - психбольница - слова врача, что сыну не надо спешить покидать это заведение, которое он называет адом.

Монолог Евгения Редько о больнице, где ему невыразимо, нечеловечески, нестерпимо плохо, зал слушает с полным пониманием и поддержкой. Разве врачи могут быть хоть в чем-то правы?

Спасать немедленно, подписать все бумаги - и прочь из проклятого места, где сына неделю назад спасли и откачали.

Счастливая воссоединившаяся семья готовится к походу в кино. Сын уединяется в ванной, чтоб смыть больничные запахи. Эйфория!
Благими намерениями выстлана дорога в ад.

Наверное, это главная мысль самых разных постановок начавшегося сезона. Благие намерения "спасти загнанную лошадь", партнершу по танцевальному марафону Глорию, ведут ее убийцу в постановке Владимира Панкова "Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?". Благими намерениями вернуть зрение слепой Молли руководствуются ее муж и ее доктор, разрушая жизнь героини в спектакле "Молли Суини" Ивана Поповски. Благими намерениями засесть за великое произведение, избавившись от трупа старухи, оправдывает себя герой "Старухи" Сергея Женовача...

Да и в окружающей нас действительности благими намерениями оправдывают себя правительства и террористы...

Благие намерения - самый гнусный из манков дьявола.
Там, за дверями ванны, звучит выстрел, обрывающий все и разом.
В бытовой драме гибель героя - урок живым. В пьесе Зеллера ощутим строгий указательный палец: не оставляйте детей и семьи! Берегите сыновей и жен!

В трагедии героев ведет Рок и нет возможности уклониться. Вместе с протагонистом гибнет Вселенная. И никак иначе.

Что может спасти от поступи Рока? Только милосердие Божие и милосердие человека. Милосердие выше справедливости. Милосердие необходимо всем. Отцам и детям...

Трагический балаган "Сына" Юрия Бутусова заставляет размышлять о вещах бытийственных, о вечном и добром. Жизнь (и сейчас это особенно остро ощутили мы все) - хрупкий дар. Мы висим над пропастью, поддерживая друг друга. И нет другой опоры во Вселенной...

Ольга Егошина
"Новая газета"