ФОРЕСТ-ТРИП

Жила-была девочка по имени Василисса.

Жила одиноко - ни подружек, ни кота, ни пса, ни волшебных клубков, ни говорящих колобков, только родители - мрачные и неразговорчивые трудяги. Дом окружает таинственный лес, где Василиссе строго-настрого запрещено бывать. Прилетает упырь - не в голубом вертолете, а на крошечном трехколесном велосипеде - и требует с родителей ежегодную дань. В случае отказа девочку заберут - таков договор с Берендеем, подписанный кровью, а потому нерушимый. Василиссе, подслушавшей разговор, эта история очень не нравится и, надеясь уговорить царя нечисти прекратить действие соглашения, она отправляется в лес. Тут-то и начинается все самое интересное…

Мир спектакля, придуманный режиссером Филиппом Гуревичем, то как страшилка жутковатый, с густой красной краской крови, то ироничный, как добрая сказка, где девочка и волк воют на шар-луну и он летает по небу. Декораций почти нет, их заменяет свет (прекрасная работа Павла Бабина) - тени сплетающихся ветвей на стенах, нити волшебных лучей, тревожные "концертные" вспышки.

Шагая туда-сюда по узкому длинному пространству рамтовской маленькой сцены, девочка с разбитыми коленками (играет ее Полина Лашкевич) встречается с разнообразными существами, настроенными по отношению к человечеству крайне агрессивно. В стародавние времена между нечистью и людьми была война, а теперь перемирие - но только официальное, без прощения и любви. Представители двух миров друг друга не понимают, а значит - боятся, а значит - ненавидят. Даже увязавшийся за Василиссой волколак Белояр (Владимир Зомерфельд), помогающий построить маршрут до Берендея и оберегающий от разной нечисти, не доверяет девочке и пытается ее околдовать. Хорошо воспитанная Василисса же упорно не противодействует злу насилием, что едва не стоит ей жизни (много раз).

Сюжет пьесы Марии Малухиной как будто придуман на ходу: знакомые мотивы сплетаются, путаются и выпутываются, рассказчик не слишком заботится о логике и тем более цельности повествования, развязка ничего не развязывает, законы фантастического мира и мотивация его персонажей подчас остаются туманными. Вторичность истории отражается и в музыкальном сопровождении, включающем в себя несколько кавер-версий известных успешных песен. Славянский фольклор и мифология даются скорее для колорита, чем для сюжета. Берендей оказывается отцом волка, что тоже сбивает с толку, особенно учитывая, что у большинства зрителей он и вовсе ассоциируется с мудрым правителем из "Снегурочки". Кто такой волколак, не объясняется, хотя это и не важно, потому что волчья, звериная сущность проявляется у него только в вое и прикрепленном к штанам пушистом хвосте.

Жители деревни, которых родители Василиссы призвали помочь отбить дочь у лесных существ, почему-то носят маски животных, а Берендей, называемый медведем-оборотнем, наоборот, фантастических черт лишен вовсе (Константин Юрченко играет брутального грубияна). Это путает и без того не так ясно показанную историю противостояния людей и нечисти, не дает их различить, доказывая, что они одним миром мазаны. В рассказе о конфликте старичка-боровичка и богатырей, где глуповатым витязям не давались загадки, а гриб отказывался помогать за просто так, обе стороны неправы. Побеждает тот, что физически сильнее. Катастрофический, безнадежный, токсичный мир.

Попав, наконец, к царю, Василисса узнает, что все не так однозначно с условиями договора: родители - приемные, а она - особенная. Она между двумя мирами. Дивергент. Избранная. Дочь женщины и василиска, полузмея-полудевочка с волшебными способностями змееуста и внешностью подростка (Гарри, привет, как дела, приятель?). Как все ее прототипы, оказавшиеся в этой точке, Василисса должна принять Решение: остаться с воспитавшей ее семьей, навсегда потеряв чародейские навыки, или уйти в лес, став частью тамошней волшебной экосистемы. К этому сокровенному моменту Выбора драматург грубо пришивает обращение ко взрослым зрителям. Устами матери буквально сообщается, что нельзя привязывать к себе ребенка, надо дать ему волю, пускай идет в любую сторону. Лес становится метафорой реальной жизни, где все настроено против тебя и любой встречный примерно постоянно пытается тебя убить. Это выглядит слишком пафосно и банально-нравоучительно посреди в общем-то нейтральной постмодернистской игры.

Правильная девочка выберет родителей, но Берендей каким-то неведомым нам образом (любовь все побеждает? все умрут, но за кадром?) разорвет неразрываемый кровный договор и позволит ей жить то там, то здесь. Как Персефоне, только без привязки ко времени года.

Она же so fuckin’ special.

Зоя Бороздинова // ПТЖ