Российский академический
Молодежный театр
+7 (495) 692-00-69 (касса)
Театральная пл., д. 2
Сезон под знаком Розова
24 июня 2014
В течение всего сезона 2013/14 года в здании на Театральной площади регулярно "гостил" Виктор Розов. И это вполне закономерно, поскольку именно постановка пьесы "Ее друзья" в 1949 году на сцене ЦДТ стала началом творческого пути драматурга и открыла новую страницу в истории самого коллектива. Дальнейшее сотрудничество переросло в дружбу, а потому Виктор Сергеевич не только приносил свои произведения в театр, но и отмечал в его стенах собственные юбилеи. Российский Молодежный, не изменив традиции, по-семейному тепло отметил 100-летие любимого автора. В рамках юбилейных торжеств был также организован фестиваль "В поисках Розова". А в Черной комнате РАМТа прошли "Розовские чтения", включавшие в себя режиссерские лаборатории и читки пьес, победивших на конкурсе современной драматургии им. С.В.Розова "В поисках нового героя". Одна из них - "Игры на крыше старой мельницы" Биймурзы Мантаева, превратившаяся в полноценный спектакль, завершила сезон. Вошел в репертуар РАМТа и созданный на основе эскизной работы "Затейник" по тексту самого Розова. Все это свидетельство того, что простые житейские истории, рассказанные доверительно и эмоционально, совсем не утратили своей актуальности, а перед потомками "розовских мальчиков" встают те же проблемы нравственного выбора, еще более обострившиеся в условиях меркантильно-прагматичной реальности.
На вечере в РАМТе не раз появлялось ощущение присутствия самого юбиляра (режиссер Николай Скорик). Атмосферу домашнего уюта создавал воссозданный на сцене кабинет: пишущая машинка на массивном столе, лампа с круглым абажуром, фотографии и книги на стеллажах, а также подлинные вещи - кресло, портфель, трость объединили в одном пространстве жилище драматурга и его театральный дом (художник Станислав БЕНЕДИКТОВ). Торжественные мероприятия в Российском Молодежном никогда не носят официозного характера, а представляют собой театрализованные действа. Так и 90-летний юбилей театра превращался в полноценный спектакль "В пространстве сцены", где на опускающихся сверху фотографиях разных времен возникали лица людей, ставших символами меняющихся эпох в биографии РАМТа. А одной из самых важных страниц в его истории было время Виктора Розова, Анатолия Эфроса и Олега Ефремова, будто возвращавшихся на родные подмостки и участвовавших в праздновании вместе с их нынешними обитателями. На вечере в честь Розова те же лица появлялись на двух экранах одновременно с фрагментами их фильмов и спектаклей, остающихся "вечно живыми". А представители всех поколений РАМТа подхватывали рассказы Розова, зачитывая отрывки из его переизданной к юбилею книги "Удивление перед жизнью", где воспоминания о детстве и военных годах чередуются с впечатлениями от путешествий и встреч с людьми "знаменитыми и незнаменитыми", между которыми он никогда не делал различий. И все это пронизано радостным восприятием жизни "счастливого человека", каким считал себя Виктор Сергеевич, умевший без ложного пафоса говорить о проблемах житейских и общечеловеческих.
* * *
Создатели спектакля "Затейник", поставившие перед собой задачу вывести историю за рамки конкретной эпохи, сделав ее вневременной, основательно сократили текст. Действие приобрело динамику и современный ускоренный ритм, но одновременно лишилось одного из главных достоинств розовских пьес - детально прописанной предметной среды, порой характеризующей героев не менее точно, чем их слова и действия. Впрочем, жанр постановки определен как "драматический этюд", из чего следует, что перед нами не само произведение Розова, а некий расширенный эскиз, ранее показанный Александром БАРКАРОМ в рамках режиссерской лаборатории. Текст, смонтированный самим постановщиком из разных частей пьесы, отражает клиповую структуру современного мышления. Диалоги наслаиваются один на другой, разные времена и пространства перемешиваются, эпизоды из прошлого врываются в реальность настоящего. Вычленение центральной для режиссера темы обостряет эмоциональный накал, но смещает акценты в сторону сугубо личных отношений героев, приглушая социальный контекст, который обычно и является главной мотивацией поступков розовских персонажей. В спектакле же ответственность за три погубленные жизни почти полностью перекладывается на самих героев и возникает уже другая история, в центре которой оказывается любовный треугольник, распадающийся в отсутствии любви.
Постановочное решение отражает специфику литературной композиции. Жесткие ритмы поэтических строк, удары барабанных палочек и даже звучание рэпа создают атмосферу постоянного напряжения, а герои, находящиеся в разных пространственно-временных измерениях, существуют на грани нервного срыва. В заданных режиссером рамках актеры передают чувства своих персонажей весьма убедительно. Двое расставшихся влюбленных так и не могут забыть друг друга, а третий, обманом заполучивший в жены невесту однокурсника, не обрел ни ее любви, ни собственного счастья. Устало отрешенная, "замороженная" изнутри Галина (Рамиля ИСКАНДЕР) словно грезит наяву, обмениваясь взглядами с по-прежнему любимым Сергеем (Андрей СИПИН), давно работающим затейником на южном курорте. Страдающий от равнодушия жены Валентин (Степан МОРОЗОВ) истерически ревнует и ищет любые возможности для самооправдания. Обладатель ученой степени, посещающий с супругой громкие премьеры, несмотря на внешнюю "упакованность", не удовлетворен жизнью и жалко пытается самоутвердиться за счет унижения бывшего соперника, подававшего большие надежды, но не "достигшего степеней известных". И в этом любовном соперничестве невольно проступают те социально-нравственные проблемы, изъять которые из произведений Розова просто невозможно. Да и звучат они сегодня даже более остро. Ведь хотя пресловутый статус ныне определяется другими критериями - безмерным количеством денег, престижными марками машин и размерами загородных домов, центральная в розовских пьесах проблема выбора между бескомпромиссностью и приспособленчеством, честностью и лицемерием по-прежнему выявляет разницу человеческих приоритетов.
* * *
В жанре этюдной зарисовки решен и спектакль "Игры на крыше старой мельницы" (автор инсценировки и режиссер-постановщик Галина ЗАЛЬЦМАН). Сама пьеса Биймурзы Мантаева весьма далека от розовской реалистической драматургии с ее яркими характерами и бытовыми подробностями. Вначале возникает явный парафраз с беккетовским "В ожидании Годо", поскольку два героя тоже ждут кого-то неведомого. Но постепенно начинают пунктирно прорисовываться биографии персонажей и обозначается конкретное место действия. История разворачивается в рамках черного пространства, освещаемого незаходящей луной и яркими лампочками на крутящемся колесе. За владение участком кладбищенской земли спорят два старика, сыгранные молодыми актерами без малейшего акцентирования каких-либо примет возраста. Озорной Атак (Дмитрий БУРУКИН) и рассудительный Хасан (Денис ФОМИН), родившиеся в один день и поклявшиеся умереть одновременно, спорят о простейших житейских мелочах и вспоминают, как из-за таких же разбирательств упустили когда-то девушку, которую оба любили. Тут, наконец, появляется и тот, кого они ждали, - умудренный жизнью Мельник (Дмитрий КРИВОЩАПОВ), как раз и женившийся на кокетливой Лейле (Анастасия ПРОКОФЬЕВА), а теперь "завещающий" ее одному из них после своей смерти. Правда, посулив поначалу отдать в наследство мельницу, он потом меняет ее на старинную лампу, важно демонстрируя при этом обыкновенную "лампочку Ильича". Да и умирать-то вообще никто не собирается, просто в этих бесхитростных разговорах проявляется их ощущение жизни, продолжающейся вопреки всему. Потому казавшиеся бессмысленными споры и ссоры обретают реальную подоплеку и трагикомическую окраску. А сама история превращается в притчу о мнимых и истинных ценностях, что отчасти совпадает с тематикой розовских пьес.
Искренняя эмоциональность, которой отличаются рамтовские премьеры, тоже перекликается с основной интонацией произведений Розова, всегда апеллирующих, прежде всего, к чувствам зрителей. Ведь и сам автор до конца дней оставался человеком активным, заинтересованным и имеющим свою твердую точку зрения на все, происходящее вокруг. Неслучайно и празднование юбилея началось с его весьма недвусмысленной реплики, сказанной кому-то по телефону: "У меня ощущение, что все, даже порядочные люди сошли с ума". Но словно поняв в течение вечера, что все-таки еще не все лишились рассудка, он в финале снова "взял трубку", ответив с привычной простотой, доброжелательностью и готовностью: "Если надо, я приду". И приходит - в воспоминаниях, книгах, спектаклях, потому что его юмор и оптимизм, порядочность и интеллигентность, его неприятие цинизма и пошлости, бездуховности и вседозволенности нужны сегодня, как никогда.
Марина Гаевская
Специально для РАМТа
На вечере в РАМТе не раз появлялось ощущение присутствия самого юбиляра (режиссер Николай Скорик). Атмосферу домашнего уюта создавал воссозданный на сцене кабинет: пишущая машинка на массивном столе, лампа с круглым абажуром, фотографии и книги на стеллажах, а также подлинные вещи - кресло, портфель, трость объединили в одном пространстве жилище драматурга и его театральный дом (художник Станислав БЕНЕДИКТОВ). Торжественные мероприятия в Российском Молодежном никогда не носят официозного характера, а представляют собой театрализованные действа. Так и 90-летний юбилей театра превращался в полноценный спектакль "В пространстве сцены", где на опускающихся сверху фотографиях разных времен возникали лица людей, ставших символами меняющихся эпох в биографии РАМТа. А одной из самых важных страниц в его истории было время Виктора Розова, Анатолия Эфроса и Олега Ефремова, будто возвращавшихся на родные подмостки и участвовавших в праздновании вместе с их нынешними обитателями. На вечере в честь Розова те же лица появлялись на двух экранах одновременно с фрагментами их фильмов и спектаклей, остающихся "вечно живыми". А представители всех поколений РАМТа подхватывали рассказы Розова, зачитывая отрывки из его переизданной к юбилею книги "Удивление перед жизнью", где воспоминания о детстве и военных годах чередуются с впечатлениями от путешествий и встреч с людьми "знаменитыми и незнаменитыми", между которыми он никогда не делал различий. И все это пронизано радостным восприятием жизни "счастливого человека", каким считал себя Виктор Сергеевич, умевший без ложного пафоса говорить о проблемах житейских и общечеловеческих.
* * *
Создатели спектакля "Затейник", поставившие перед собой задачу вывести историю за рамки конкретной эпохи, сделав ее вневременной, основательно сократили текст. Действие приобрело динамику и современный ускоренный ритм, но одновременно лишилось одного из главных достоинств розовских пьес - детально прописанной предметной среды, порой характеризующей героев не менее точно, чем их слова и действия. Впрочем, жанр постановки определен как "драматический этюд", из чего следует, что перед нами не само произведение Розова, а некий расширенный эскиз, ранее показанный Александром БАРКАРОМ в рамках режиссерской лаборатории. Текст, смонтированный самим постановщиком из разных частей пьесы, отражает клиповую структуру современного мышления. Диалоги наслаиваются один на другой, разные времена и пространства перемешиваются, эпизоды из прошлого врываются в реальность настоящего. Вычленение центральной для режиссера темы обостряет эмоциональный накал, но смещает акценты в сторону сугубо личных отношений героев, приглушая социальный контекст, который обычно и является главной мотивацией поступков розовских персонажей. В спектакле же ответственность за три погубленные жизни почти полностью перекладывается на самих героев и возникает уже другая история, в центре которой оказывается любовный треугольник, распадающийся в отсутствии любви.
Постановочное решение отражает специфику литературной композиции. Жесткие ритмы поэтических строк, удары барабанных палочек и даже звучание рэпа создают атмосферу постоянного напряжения, а герои, находящиеся в разных пространственно-временных измерениях, существуют на грани нервного срыва. В заданных режиссером рамках актеры передают чувства своих персонажей весьма убедительно. Двое расставшихся влюбленных так и не могут забыть друг друга, а третий, обманом заполучивший в жены невесту однокурсника, не обрел ни ее любви, ни собственного счастья. Устало отрешенная, "замороженная" изнутри Галина (Рамиля ИСКАНДЕР) словно грезит наяву, обмениваясь взглядами с по-прежнему любимым Сергеем (Андрей СИПИН), давно работающим затейником на южном курорте. Страдающий от равнодушия жены Валентин (Степан МОРОЗОВ) истерически ревнует и ищет любые возможности для самооправдания. Обладатель ученой степени, посещающий с супругой громкие премьеры, несмотря на внешнюю "упакованность", не удовлетворен жизнью и жалко пытается самоутвердиться за счет унижения бывшего соперника, подававшего большие надежды, но не "достигшего степеней известных". И в этом любовном соперничестве невольно проступают те социально-нравственные проблемы, изъять которые из произведений Розова просто невозможно. Да и звучат они сегодня даже более остро. Ведь хотя пресловутый статус ныне определяется другими критериями - безмерным количеством денег, престижными марками машин и размерами загородных домов, центральная в розовских пьесах проблема выбора между бескомпромиссностью и приспособленчеством, честностью и лицемерием по-прежнему выявляет разницу человеческих приоритетов.
* * *
В жанре этюдной зарисовки решен и спектакль "Игры на крыше старой мельницы" (автор инсценировки и режиссер-постановщик Галина ЗАЛЬЦМАН). Сама пьеса Биймурзы Мантаева весьма далека от розовской реалистической драматургии с ее яркими характерами и бытовыми подробностями. Вначале возникает явный парафраз с беккетовским "В ожидании Годо", поскольку два героя тоже ждут кого-то неведомого. Но постепенно начинают пунктирно прорисовываться биографии персонажей и обозначается конкретное место действия. История разворачивается в рамках черного пространства, освещаемого незаходящей луной и яркими лампочками на крутящемся колесе. За владение участком кладбищенской земли спорят два старика, сыгранные молодыми актерами без малейшего акцентирования каких-либо примет возраста. Озорной Атак (Дмитрий БУРУКИН) и рассудительный Хасан (Денис ФОМИН), родившиеся в один день и поклявшиеся умереть одновременно, спорят о простейших житейских мелочах и вспоминают, как из-за таких же разбирательств упустили когда-то девушку, которую оба любили. Тут, наконец, появляется и тот, кого они ждали, - умудренный жизнью Мельник (Дмитрий КРИВОЩАПОВ), как раз и женившийся на кокетливой Лейле (Анастасия ПРОКОФЬЕВА), а теперь "завещающий" ее одному из них после своей смерти. Правда, посулив поначалу отдать в наследство мельницу, он потом меняет ее на старинную лампу, важно демонстрируя при этом обыкновенную "лампочку Ильича". Да и умирать-то вообще никто не собирается, просто в этих бесхитростных разговорах проявляется их ощущение жизни, продолжающейся вопреки всему. Потому казавшиеся бессмысленными споры и ссоры обретают реальную подоплеку и трагикомическую окраску. А сама история превращается в притчу о мнимых и истинных ценностях, что отчасти совпадает с тематикой розовских пьес.
Искренняя эмоциональность, которой отличаются рамтовские премьеры, тоже перекликается с основной интонацией произведений Розова, всегда апеллирующих, прежде всего, к чувствам зрителей. Ведь и сам автор до конца дней оставался человеком активным, заинтересованным и имеющим свою твердую точку зрения на все, происходящее вокруг. Неслучайно и празднование юбилея началось с его весьма недвусмысленной реплики, сказанной кому-то по телефону: "У меня ощущение, что все, даже порядочные люди сошли с ума". Но словно поняв в течение вечера, что все-таки еще не все лишились рассудка, он в финале снова "взял трубку", ответив с привычной простотой, доброжелательностью и готовностью: "Если надо, я приду". И приходит - в воспоминаниях, книгах, спектаклях, потому что его юмор и оптимизм, порядочность и интеллигентность, его неприятие цинизма и пошлости, бездуховности и вседозволенности нужны сегодня, как никогда.
Марина Гаевская
Специально для РАМТа