Российский академический
Молодежный театр
+7 (495) 692-00-69 (касса)
Театральная пл., д. 2
Алексей БОРОДИН. 100% Чехова
Спектакль Российского Молодежного театра "Чехов-GALA" прошел в рамках Международного театрального фестиваля имени Чехова. И это была одна из 13 премьер этого театра, выпущенных в "кризисный" сезон. Об итогах сезона, о новом понимании смешного и грустного корреспонденту "НГ" Марине КВАСНИЦКОЙ рассказывает художественный руководитель театра Алексей Владимирович БОРОДИН.
- В Год Чехова все разом взялись осмыслять его драматургию и прозу. Получился эффект коллективного мозгового штурма. Есть ли открытия, на ваш взгляд?
- Конечно, есть. Это видно и по колоссальному интересу зрителей.
- Что стало импульсом вашего обращения именно к одноактным комедиям Чехова?
- Попытка найти интонацию самоиронии. Я старался оттолкнуться от впечатлений сегодняшнего дня. Все идут по жизни уверенным шагом и со страшным жаром рвутся к своей цели. Порой не мешает взглянуть на себя со стороны, чтобы понять призрачность или смехотворность цели. В своих одноактных комедиях Чехов собрал галерею деятельных людей. Только эту деятельность он подсветил фонарем абсурда. Персонажи и трогательны, и смешны одновременно. Приступив к репетициям, я вдруг реально увидел окружающую жизнь в срезе комедии. Все суетятся в общей круговерти, каждый гнет свою линию, не в силах услышать другого.
- Любопытно, на кого из персонажей спектакля "Чехов-GALA" вы проецируете себя?
- Да на всех. Я такой же деятельный, как и они, и моя конечная цель в рамках ситуации может быть серьезна, а может быть смешна.
- В комедии легче всего соскользнуть к привычным приемам. От чего вы предостерегали актеров?
- От поверхностного комикования. В сердцевине каждой комической ситуации лежит драма. Чехов двойственно относится к своим героям: нет однокрасочности, нет масок. Например, Апломбов в "Свадьбе" со страшным занудством требует два выигрышных билета в качестве приданого. Но, может быть, отчасти он имеет право, ведь обещали же…
- То есть занудство при внимательном рассмотрении оказывается оборотной стороной принципиальности, так?
- Да. И этот объем должен быть у каждой роли.
- Какие режиссерские находки из вашей предыдущей работы над "Вишневым садом" захотелось привнести и в эту работу?
- Ощущение правоты каждого персонажа. По-своему прав и Лопахин, и Раневская, и Епиходов, и Дуняша.
- Как найти в труппе такое количество актеров именно с комедийной пружинкой? И как это качество можно развивать?
- Хотелось дать поработать многим, пройти через хорошую драматургию. Юмор - необходимое качество для артиста и в жанре комедии, и в драме. Это спасительное чувство, которое у актера зачастую является признаком ума, чуткости, интуиции.
Работая с повестью Гоголя "Портрет", мы ныряли в его специфический юмор. Это прозвучит странно, но я прошел колоссальную школу понимания смешного, работая с драматургией Тома Стоппарда. Я чувствую связь, преемственность традиций этих двух выдающихся драматургов - Чехова и Стоппарда. Между ними есть арка, вольтова дуга. Этот налет абсурда, ирония, сострадание, особое понимание гуманизма. Когда читаешь в первый раз "Берег утопии", то не сразу обнаруживаешь эти подводные течения иронии. Сначала мы проработали серьезный пласт драматургии. Когда актеры уже освоили понимание масштаба личности Герцена, Белинского, Бакунина, тогда уже был смысл перейти на новый уровень понимания - услышать ироничную интонацию автора. Понятно, что Герцен - величайший мыслитель XIX века. Но чтобы сделать его живым на сцене, важно добавить чуточку человеческой слабости.
- В том смысле, что на всякого мудреца довольно простоты?
- Да, и в том, что амбиции Герцена в период эмиграции порой зашкаливали, а гордость вырастала до гордыни.
- У вас со Стоппардом сложились дружеские отношения. Очевидно, какие-то вопросы он задает вам, вникая в тонкости российского менталитета?
- Том Стоппард занимается переводами пьес Чехова, немного адаптируя текст. Его задача - сделать Чехова чуть ближе англичанам. Работая над текстом "Иванова", он задавал мне вопросы, если что-то ставило его в тупик. Например, почему Боркин позволяет себе то, что ни один управляющий не может себе позволить?
- Вот говорят, что и француз Режис Обадиа, когда ставил в вашем театре "Идиота", долго не мог понять, чем взаимоотношения Рогожина, Мышкина и Настасьи Филипповны отличаются от банального любовного треугольника. Говорят, актеры с жаром вели просветительскую работу…
- Я комментировал для Стоппарда какие-то ситуации. Ведь надо объяснить западному человеку особенности логики в преломлении национального характера. Говорят, "Иванов" идет с большим успехом, но я его не видел. Зато наблюдал феноменальный успех спектакля "Вишневый сад". А как смотрели зрители! Он перевел эту пьесу с колоссальной любовью и пиететом, но вместе с тем чуть адаптировал язык. Сам он это комментирует так: "Там 90% Чехова, и 10% - меня".
- Кто из персонажей Чехова самый трудный для понимания европейцами? Вероятно, Раневская с ее отсутствием прагматизма?
- Мне кажется, что они способны найти свои ассоциации со многими персонажами Чехова. Думаю, и с Раневской тоже. Сохранение личного в ситуации, от личности не зависящей. В конце концов это тоже вариант осмысленного существования.
- Критики писали, что спектакль "Ничья длится мгновение" в московском театральном контексте - это своего рода поступок и режиссера, и театра. Как состоялось возвращение в театр Миндаугаса Карбаускиса?
- Я всегда относился к нему как к большому художнику. Однажды он пришел на спектакль "Берег утопии" и зашел ко мне поблагодарить. Я сказал, что двери нашего театра открыты для него. Мы начали строить планы. Потом вдруг неожиданно он нашел роман литовского писателя Ицхокаса Мераса. Я видел, что он страшно взволнован. И хотя планы театра были утверждены, но мы изыскали возможность для этой работы.
- Почему так долго отодвигается премьера "Бесов" в постановке Александра Доронина?
- Идет поиск языка, формы, пространства. Что-то вызревает медленно: это показатель правильного существования театра. Ведь театр это не только производство готового продукта, но и лабораторный процесс.
- Из ярких дебютов этого сезона критики выделяют Виктора Панченко и Дмитрия Кривощапова. В этом есть и ваша заслуга. Однако говорят, что обычно худруки любят испытывать молодых актеров на преданность своей профессии…
- Они оба у меня учились. Десять человек из моего последнего выпуска я взял в РАМТ. Конечно, они очень много заняты в ролях второго плана. Работают, как звери. Но они должны находить радость в этой работе. Я уверен, что в течение одного-двух лет молодые актеры обязательно должны попробовать себя в большой роли. Надо дать им шанс серьезного высказывания. И в этом я должен им помочь, подтолкнуть. А дальше они справляются сами. Всегда жалко, когда талантливые выпускники, оседая в театрах, растворяются, как сахар в чае. Теряют свое "я".
Студенты за четыре года накапливают достаточно опыта, но не хватает словно бы пятого курса. И этим курсом становится первый год в театре. Он во многом решающий для них. Когда это уже зрелая работа, а не поиски себя.
- Интересно, как выглядит счастье худрука?
- Во время репетиций "Берега утопии" я был абсолютно счастлив. Заходя в буфет, мне казалось, что я нахожусь в университетской столовой. Актеры обменивались книгами, информацией, ведь им пришлось перевернуть горы литературы, работая над историческими персонажами. В своих утопических мечтах я вижу актеров, похожих на университетскую молодежь.
- Вы признаетесь, что работаете в хорошем тандеме с директором театра. Очевидно, сегодня это тоже почти утопия?
- У нас потрясающий директор Владислав Любый, что для театра чрезвычайно важно, но редко случается. Может быть, это вообще мое достижение. Он не просто обслуживает творческий процесс, а сам является его частью.
- Спектакль "Алые паруса" решен в жанре трагедии. Подмена хеппи-энда - ваша идея?
- Это была моя идея - разорвать встречу Ассоль и Грэя. Мы долго репетировали этот спектакль, он медленно вызревал как очень выстраданное личное высказывание. В каком-то смысле это тема нашего театра - утопия, движение к мечте вопреки обстоятельствам. Стремление без финальной награды. Именно в этом проявляется качество сильной личности.
Марина Квасницкая
"Независимая газета"
- В Год Чехова все разом взялись осмыслять его драматургию и прозу. Получился эффект коллективного мозгового штурма. Есть ли открытия, на ваш взгляд?
- Конечно, есть. Это видно и по колоссальному интересу зрителей.
- Что стало импульсом вашего обращения именно к одноактным комедиям Чехова?
- Попытка найти интонацию самоиронии. Я старался оттолкнуться от впечатлений сегодняшнего дня. Все идут по жизни уверенным шагом и со страшным жаром рвутся к своей цели. Порой не мешает взглянуть на себя со стороны, чтобы понять призрачность или смехотворность цели. В своих одноактных комедиях Чехов собрал галерею деятельных людей. Только эту деятельность он подсветил фонарем абсурда. Персонажи и трогательны, и смешны одновременно. Приступив к репетициям, я вдруг реально увидел окружающую жизнь в срезе комедии. Все суетятся в общей круговерти, каждый гнет свою линию, не в силах услышать другого.
- Любопытно, на кого из персонажей спектакля "Чехов-GALA" вы проецируете себя?
- Да на всех. Я такой же деятельный, как и они, и моя конечная цель в рамках ситуации может быть серьезна, а может быть смешна.
- В комедии легче всего соскользнуть к привычным приемам. От чего вы предостерегали актеров?
- От поверхностного комикования. В сердцевине каждой комической ситуации лежит драма. Чехов двойственно относится к своим героям: нет однокрасочности, нет масок. Например, Апломбов в "Свадьбе" со страшным занудством требует два выигрышных билета в качестве приданого. Но, может быть, отчасти он имеет право, ведь обещали же…
- То есть занудство при внимательном рассмотрении оказывается оборотной стороной принципиальности, так?
- Да. И этот объем должен быть у каждой роли.
- Какие режиссерские находки из вашей предыдущей работы над "Вишневым садом" захотелось привнести и в эту работу?
- Ощущение правоты каждого персонажа. По-своему прав и Лопахин, и Раневская, и Епиходов, и Дуняша.
- Как найти в труппе такое количество актеров именно с комедийной пружинкой? И как это качество можно развивать?
- Хотелось дать поработать многим, пройти через хорошую драматургию. Юмор - необходимое качество для артиста и в жанре комедии, и в драме. Это спасительное чувство, которое у актера зачастую является признаком ума, чуткости, интуиции.
Работая с повестью Гоголя "Портрет", мы ныряли в его специфический юмор. Это прозвучит странно, но я прошел колоссальную школу понимания смешного, работая с драматургией Тома Стоппарда. Я чувствую связь, преемственность традиций этих двух выдающихся драматургов - Чехова и Стоппарда. Между ними есть арка, вольтова дуга. Этот налет абсурда, ирония, сострадание, особое понимание гуманизма. Когда читаешь в первый раз "Берег утопии", то не сразу обнаруживаешь эти подводные течения иронии. Сначала мы проработали серьезный пласт драматургии. Когда актеры уже освоили понимание масштаба личности Герцена, Белинского, Бакунина, тогда уже был смысл перейти на новый уровень понимания - услышать ироничную интонацию автора. Понятно, что Герцен - величайший мыслитель XIX века. Но чтобы сделать его живым на сцене, важно добавить чуточку человеческой слабости.
- В том смысле, что на всякого мудреца довольно простоты?
- Да, и в том, что амбиции Герцена в период эмиграции порой зашкаливали, а гордость вырастала до гордыни.
- У вас со Стоппардом сложились дружеские отношения. Очевидно, какие-то вопросы он задает вам, вникая в тонкости российского менталитета?
- Том Стоппард занимается переводами пьес Чехова, немного адаптируя текст. Его задача - сделать Чехова чуть ближе англичанам. Работая над текстом "Иванова", он задавал мне вопросы, если что-то ставило его в тупик. Например, почему Боркин позволяет себе то, что ни один управляющий не может себе позволить?
- Вот говорят, что и француз Режис Обадиа, когда ставил в вашем театре "Идиота", долго не мог понять, чем взаимоотношения Рогожина, Мышкина и Настасьи Филипповны отличаются от банального любовного треугольника. Говорят, актеры с жаром вели просветительскую работу…
- Я комментировал для Стоппарда какие-то ситуации. Ведь надо объяснить западному человеку особенности логики в преломлении национального характера. Говорят, "Иванов" идет с большим успехом, но я его не видел. Зато наблюдал феноменальный успех спектакля "Вишневый сад". А как смотрели зрители! Он перевел эту пьесу с колоссальной любовью и пиететом, но вместе с тем чуть адаптировал язык. Сам он это комментирует так: "Там 90% Чехова, и 10% - меня".
- Кто из персонажей Чехова самый трудный для понимания европейцами? Вероятно, Раневская с ее отсутствием прагматизма?
- Мне кажется, что они способны найти свои ассоциации со многими персонажами Чехова. Думаю, и с Раневской тоже. Сохранение личного в ситуации, от личности не зависящей. В конце концов это тоже вариант осмысленного существования.
- Критики писали, что спектакль "Ничья длится мгновение" в московском театральном контексте - это своего рода поступок и режиссера, и театра. Как состоялось возвращение в театр Миндаугаса Карбаускиса?
- Я всегда относился к нему как к большому художнику. Однажды он пришел на спектакль "Берег утопии" и зашел ко мне поблагодарить. Я сказал, что двери нашего театра открыты для него. Мы начали строить планы. Потом вдруг неожиданно он нашел роман литовского писателя Ицхокаса Мераса. Я видел, что он страшно взволнован. И хотя планы театра были утверждены, но мы изыскали возможность для этой работы.
- Почему так долго отодвигается премьера "Бесов" в постановке Александра Доронина?
- Идет поиск языка, формы, пространства. Что-то вызревает медленно: это показатель правильного существования театра. Ведь театр это не только производство готового продукта, но и лабораторный процесс.
- Из ярких дебютов этого сезона критики выделяют Виктора Панченко и Дмитрия Кривощапова. В этом есть и ваша заслуга. Однако говорят, что обычно худруки любят испытывать молодых актеров на преданность своей профессии…
- Они оба у меня учились. Десять человек из моего последнего выпуска я взял в РАМТ. Конечно, они очень много заняты в ролях второго плана. Работают, как звери. Но они должны находить радость в этой работе. Я уверен, что в течение одного-двух лет молодые актеры обязательно должны попробовать себя в большой роли. Надо дать им шанс серьезного высказывания. И в этом я должен им помочь, подтолкнуть. А дальше они справляются сами. Всегда жалко, когда талантливые выпускники, оседая в театрах, растворяются, как сахар в чае. Теряют свое "я".
Студенты за четыре года накапливают достаточно опыта, но не хватает словно бы пятого курса. И этим курсом становится первый год в театре. Он во многом решающий для них. Когда это уже зрелая работа, а не поиски себя.
- Интересно, как выглядит счастье худрука?
- Во время репетиций "Берега утопии" я был абсолютно счастлив. Заходя в буфет, мне казалось, что я нахожусь в университетской столовой. Актеры обменивались книгами, информацией, ведь им пришлось перевернуть горы литературы, работая над историческими персонажами. В своих утопических мечтах я вижу актеров, похожих на университетскую молодежь.
- Вы признаетесь, что работаете в хорошем тандеме с директором театра. Очевидно, сегодня это тоже почти утопия?
- У нас потрясающий директор Владислав Любый, что для театра чрезвычайно важно, но редко случается. Может быть, это вообще мое достижение. Он не просто обслуживает творческий процесс, а сам является его частью.
- Спектакль "Алые паруса" решен в жанре трагедии. Подмена хеппи-энда - ваша идея?
- Это была моя идея - разорвать встречу Ассоль и Грэя. Мы долго репетировали этот спектакль, он медленно вызревал как очень выстраданное личное высказывание. В каком-то смысле это тема нашего театра - утопия, движение к мечте вопреки обстоятельствам. Стремление без финальной награды. Именно в этом проявляется качество сильной личности.
Марина Квасницкая
"Независимая газета"