Алексей БОРОДИН знает, как во время кризиса выпустить семнадцать премьер

Российский Молодежный в этом сезоне оставил позади себя практически все московские театры по количеству премьер. Программа "Молодые режиссеры - детям" в исполнении выпускников-"женовачей" оправдала самые смелые ожидания. Афиша театра пополнилась громкими именами Кшиштофа ЗАНУССИ и Миндаугаса КАРБАУСКИСА. Художественный руководитель театра и вдохновитель всего этого процесса Алексей БОРОДИН готовит теперь к выпуску свою премьеру "Чехов-GALA" в рамках Чеховского фестиваля.
  
Пусть я буду жадный, только не скупой

- Подходит к концу беспрецедентный сезон: во время финансового кризиса РАМТ выпустил семнадцать премьер. Жить в таком ритме - правильно?

- У нас не было задачи непременно выпустить столько премьер. Просто к концу прошлого сезона накопилось столько идей и их конкретных разработок, что все совпало. Программа "Молодые режиссеры - детям" была задумана гораздо раньше, когда студенты-"женовачи" еще показывали свои заявки. С Кшиштофом ЗАНУССИ у меня был давний договор - а именно сейчас у него появилось время. "Алые паруса" репетировались очень долго, и подошло время выпуска.
Несколько сезонов копилась какая-то дополнительная энергия, которая потребовала выхода. И мы с директором (что в нынешние времена очень важно) решили все это осуществить, испытав бешеный азарт. А если его испытываешь и способен заражать других, выясняется, что и деньги как-то находятся и в Минкульте, и в СТД, где существует грант для детских театров, и так далее. Конечно, некоторая жадность в таком подходе присутствовала, но, как говорится в самых моих любимых строчках Окуджавы, "пусть я буду жадный, только не скупой". Для меня это по жизни супердевиз.
А у нас впереди еще три премьеры - мой "Чехов" и два спектакля на малой сцене, которые не дойдут до премьеры, но до выпуска дойти обязаны. Рустэм ФЕСАК ставит "Сентиментальные повести" Зощенко, о существовании которых я даже не знал, - это изумительная литература.
Вторую - канадскую пьесу "Соглядатай" - выпускает Антон ЯКОВЛЕВ.

- А как вам удалось заполучить самого капризного гения русской сцены Миндаугаса Карбаускиса?

- Естественно, я его знал как режиссера и очень ценил. Однажды он пришел на "Берег утопии", который ему понравился, и он зашел ко мне это сказать. Тут я в него и вцепился. Затем последовал долгий период нашего общения (очень для меня полезный), мы планировали какой-нибудь его спектакль на следующий сезон. Но однажды он пришел, и я увидел, что с ним что-то произошло.

Оказывается, он обнаружил повесть Мераса "Вечный шах" и находился под таким впечатлением, что готов был сразу начать. Через несколько недель они уже репетировали. Мы со своей стороны создавали ему все условия, а разговоры про то, какой у него характер, я не слушаю.
  
Не надо ставить для недоумков

- А есть ли какие-то секреты, как подготовить актера к детскому театру, куда часто классами приходят?

- Классы - это ужасно! Но мы эту проблему за несколько лет решили. А что касается детских спектаклей, то секрет прост: надо находить интересное решение, которое увлекает артистов. Я считаю, что правильно было позвать совсем молодых режиссеров-"женовачей", потому что они свободны от всяких наслоений и наростов. К тому же они выбрали замечательный материал, что ни автор - целый мир.
Они не ставили специфически детские спектакли с расчетом на каких-то недоумков. Мы же не относимся так к своим детям. Они делали не детский театр, а игровой, что крайне важно для актерской природы. Взрослые получают там ровно те же эмоции. А если дети начинают подключаться, это же здорово! Актеры готовы включить и их, и вообще целый свет в свою игру. Но это процесс совершенно не умственный, а эмоциональный. На одном из первых представлений "Кота" ("Как кот гулял, где ему вздумается") чуть ли не все дети поползли на сцену, но актеры их как-то очень ловко включили в действие. Только это было не пошлое заигрывание с детьми, а стихия импровизации.

- Можно ли просчитать, что поймет ребенок, а что нет? Меня всегда умиляли возрастные рекомендации - этот спектакль можно смотреть с трех до девяти лет, а тот с пяти до двенадцати...

- Точно! Это, конечно, тонкий вопрос. У меня два младших внука - пяти и восьми лет - посмотрели "Кота" и "Почти взаправду". Младший был в большем восторге от "Кота", а старший - от "Почти взаправду". Не то чтобы маленький не понял, просто у них срабатывает какая-то оградительная система, и не все смыслы считываются.
А вообще мы часто зрителя недооцениваем - и взрослого, и ребенка. Как-то я читал своей пятилетней дочке "Алису в Стране чудес". И она смеялась в голос. Я-то думал: тонкий английский юмор, абсурд, а для нее это была абсолютно живая игра.
  
Как важно не быть серьезным

- Вы сейчас тоже в юморе и абсурде - на подходе "Чехов-GALA" по одноактным пьесам Антона нашего Павловича.

- Да, весь в процессе, сроки поджимают - никогда не делал что-то для фестивалей.
Безусловно, Чехов - предтеча абсурда: внутренняя жизнь людей не соответствует тому, что они говорят, а их слова не соответствуют поступкам.
Эти маленькие пьесы оказались очень трудным материалом, если подходить к ним с позиций сегодняшнего дня, чтобы это получились не какие-то далекие от нас персонажи. В конце концов, они так похожи на нас: все горят желанием что-то сделать, а получается нечто прямо противоположное. Только вот не надо к этому относиться с присущей нам густопсовой серьезностью. И Чехов, который больше всех боится прямолинейности, смеялся над этой серьезностью.
Эти одноактовки часто рассматриваются как бытовые зарисовки.

- А вы хотите их реабилитировать?

- Ну да, хотя результат у этой цели тоже может получиться не тот. Мне хотелось показать абсурдность нашей жизни и ее... параллельность. Поэтому действие разных пьес будет идти одновременно: там предложение делают, сям долги хотят получить. А то все делают вид, что у нас есть некая центростремительная сила. А ее нет. Центробежная есть - все параллельно, ничто ни с чем не соприкасается, но все полны энтузиазма. Броуновское движение. Дурдом, где кипит жизнь. Если бы получилось - хорошим бы вышел "наш ответ Чемберлену".

- Как вы думаете, Чехов будет так же востребован после этого юбилейного изобилия или ему дадут отдохнуть?

- Я совершенно не предполагал, что мы попадем в юбилейную программу, и, честно говоря, вообще забыл про 150-летие. Не думаю, что Туминас своего замечательного "Дядю Ваню" для юбилея ставил - он его всю жизнь ставил.
Ставить к юбилеям вообще довольно странно, хотя иногда они подстегивают. А дальше все будет зависеть от того, какое время настанет.

- Ваш знаменитый автор Том Стоппард захотел, говорят, проехать через всю Россию - получше изучить то, о чем написал свою трилогию "Берег утопии". Вы с ним после этого общались?

- Лично нет, только переписывались. Но я его на поезд провожал. Он решил таким образом доехать до Токио, где тоже поставили "Берег утопии" и наградили его орденом (у нас, естественно, до этого не додумались, хотя трилогия про Россию): от Москвы до Владивостока поездом, а оттуда на самолете. Очень удивлялся, почему, дескать, в Англии на такое решение реагировали: "О, как интересно", а в России - "Вы что, с ума сошли?" При этом он выбрал не туристический поезд, а самый обычный. Провожаю его на поезд Москва-Владивосток, а там нас встречают проводницы необъятных размеров. Я им объясняю, дескать, едет знаменитый писатель, языка не знает, помогите ему. А заведующая вагоном-рестораном как хлопнет его по плечу, чтоб, дескать, не робел. Вот так и уехал.
В следующем сезоне планируем поставить его новую пьесу "Рок-н-ролл", посвященную пражским событиям. Действие продолжается двадцать лет, все происходит в Праге и Кембридже - очень интересно! Она по всему миру уже прошла, а к нам, как всегда, пришла с опозданием.

Ольга Фукс
"Вечерняя Москва"