Илья ИСАЕВ: "Выбрал Щепку, потому что там давали талоны на бесплатное питание"

Один из ведущих актеров РАМТа не упустил возможность оттянуться со всей труппой в фантасмагории Алексея БОРОДИНА "Чехов-GALA".

- Чеховские одноактовки переиграны гениальными актерами. Чем будете удивлять?

- Бородин разбил их на пять маленьких кусочков. Все пять одновременно находятся в сложносочиненном сценическом пространстве. Одна история приостанавливается и продолжается фрагмент из другой. А в это время герои предыдущей продолжают жить - актеры "этюдят". Кроме того, Бородин старается максимально приблизить работу актеров к органике современного человека - текст этому не мешает. Хочет, чтобы мы увидели в абсурде реальность. Абсурдисты считают Чехова своим прародителем. В "Вишневом саде" Лопахин говорит: "Время не ждет, дайте мне ответ". А Раневская: "Кто здесь курит отвратительные сигары?" Все друг друга слышат, но никто не отвечает ни на один поставленный вопрос. Постоянно общаются, но каждый - на свою тему. Абсурд? Но на самом деле так оно в жизни и происходит.

- Роль бурбона Смирнова в "Медведе" - ваш выбор?

- Назначили. Роль-то прекрасная. Но мне кажется, что это несколько "лобовато". Я-то хотел попробовать другое - Ломова из "Предложения". Мямля, рохля такой, который того гляди в обморок упадет. А брутального мужика, квадратно-гнездового, я уже делал. За десять лет я не сыграл ничего даже приблизительно одинакового, а вот сейчас в первый раз почувствовал аналогии с предыдущими персонажами.

- Вы когда-то закончили электротехнический техникум в Таллине. Почему поменяли профессиональную ориентацию?

- После того как Ельцин подписал на всех эстонских условиях договор о суверенитете, русских "обесправили" и повыкидывали с мест работы. Мама с трудом устроилась начальником костюмерного цеха в Театр русской драмы. А там была студия. Я учился в ней год - параллельно с техникумом. Мне понравилось. Я подумал: "А чего сижу? Поеду и попробую"…

- … и сразу поступили во все четыре театральных института. Почему выбрали Щепку?

- Я тогда приехал в Москву во второй раз в жизни, ничего о театральных школах не знал. Поступил везде. Выбрал Щепку потому, что там давали талоны на бесплатное питание. И только проучившись год, понял, что выбрал лучшее, что было в том году в Москве.

- По окончании вас пригласили несколько театров. Почему пошли в РАМТ, а не в Малый?

- Не хочу я в Малый! Основной выбор был между МТЮЗом (очень люблю режиссуру Яновской и Гинкаса) и РАМТом. Но, когда я спросил Генриетту Наумовну, какую работу она собирается мне дать, сразу выяснилось, что начнем мы с вводов в детские спектакли. Алексей Владимирович Бородин мне сразу предложил две хорошие роли - в "Лоренцаччо" и в "Стеклянном зверинце".

- Ваша последняя роль - Авраам Липман в спектакле Карбаускиса "Ничья длится мгновение". Литературный материал вас не смутил?

- Карбаускис - первый, кто за все мои годы в театре предложил мне роль: не повесил на доску распределения, а спросил, как я отнесусь к тому, чтобы сыграть эту роль. Я сказал, что пьеса мне абсолютно не нравится, что драматургии там нет, что тема - затасканная. Но он рассказал мне, что евреи - ни при чем и немцы - ни при чем, а вся история - о том, как человек в той или иной ситуации делает свой выбор. Тогда и сложились наши с ним отношения. Этот спектакль - о самом Карбаускисе, о бескомпромиссном существовании, которое он пропагандирует своей жизнью. А линия его иронии - в Шогере (нацист, комендант гетто), он - абсолютный Шогер. На такое тоже надо иметь смелость.

- Бескомпромиссность Карбаускиса приводит к бесчисленным конфликтам. А у вас с ним отношения сложились…

- Да, он работал в конфликте с большинством актеров. Иногда актеры его как-то извращенно слышали, в чем-то подвох чувствовали, зажимались от невозможности перед ним открыться, защищались. А у меня такого с ним никогда не было. Даже если он меня в какой-то момент подкалывал, пикировал - у меня это, кроме самоиронии, ничего не вызывало. Обидчивому человеку, человеку с уязвленным самолюбием с ним тяжело. Карбаускис его съест! До мяса догрызет. Для Карбаускиса провокация - способ вскрыть настоящую сущность актера-человека. И Някрошюс делает то же самое. Я приехал к нему на "смотрины" для "Вишневого сада" с гастролей в 9 утра, с немытой головой, прямо с вокзала, в спортивных штанах и с сумкой. Швейцары отеля "Балчуг Кемпинский" смотрели с ужасом. Зашел, говорю: "Здрасте", прошел, сел. Някрошюс сидит и ничего не говорит. Минуту ничего не происходит. Я потом проанализировал: любой в такой ситуации проходит все стадии, и какая бы личность ни была, человек начинает вскрываться и так или иначе проявлять себя. Сидим молча уже полторы минуты…

- Тут бы вам уже и сказать: "Ну, я пойду?"

- За секунду до этого слышу вопрос: "Ну, как дела ваши?" Всемирно известный режиссер, которого я вижу в первый раз. Я что-то начал лепетать по поводу того, что вот Новый год отпраздновали… Еще полторы минуты сидим молча. Это система такая: Някрошюс вскрывает консервным ножом снизу, а Карбаускис - сверху. Някрошюс аккуратненько, а у Карбаускиса консервный нож в два раза больше. Скажем, если Карбаускис доведет человека до того, что тот заорет: "Ты козел!", может, ему надо дать Шогера сыграть?

Светлана Полякова
TimeOut