Петр КРАСИЛОВ. Шпион или герой?

Пьеса англичанина Майкла Фрейна "Демократия" основана на реальных событиях. В середине 70-х в ФРГ разразился громкий политический скандал: помощник федерального канцлера страны Вилли Брандта оказался агентом Штази - тайной разведки, созданной в ГДР под руководством советских специалистов. Художественный руководитель РАМТа Алексей БОРОДИН предложил роль Гюнтера Гийома, человека, которому долго удавалось обманывать всех, включая своего патрона, одному из ведущих актеров театра Петру КРАСИЛОВУ. Театралам он знаком по спектаклям "Эраст Фандорин", "Подходцев и двое других" и "Rock’n’roll", а телезрителям - по сериалу "Не родись красивой". Петр рассказал нашему корреспонденту о своей работе в этом спектакле.  

- Петр, "Демократия" - это шпионский детектив?

- Когда Алексей Владимирович Бородин предложил мне принять участие в спектакле, он сказал: "Понимаешь, Петя, это как сюжет бондианы, одна из историй про агента 007. Открывать пьесу до общей читки он мне запретил, и, когда мы ее прочитали, я был удивлен ее серьезностью. Конечно, "Демократия" - не совсем бондиана, там нет ярко выраженной шпионской истории, экшена, как в фильмах про Джеймса Бонда. И с самого начала, с первой строчки понятно, кто шпион. Нет загадки, над которой зритель ломает голову до самого финала - все на поверхности. Как, собственно, и в современной политической жизни. Мы ведь сегодня знаем о политиках почти все. Мы смотрим на них со стороны и все понимаем, но ничего не можем сделать. Вообще ничего. Собственно, пьеса Майкла Фрейна и об этом тоже. Она сложна для восприятия, потому что все время хочется, чтобы кто-то победил. В конце концов, что ж такое, я же все вижу, ну вот, пожалуйста! Но победителя там нет. Есть другое - человеческие отношения: политика - это политика, а человек - это человек. Поэтому пьеса и называется - "Демократия", то есть власть и народ, две отдельные субстанции, которые в принципе несоединимы.

- Но ведь демократия, которая сегодня признана наилучшей формой правления, - это власть народа. Это политический режим, при котором лидеров выбирают путем честных и прямых выборов, и они принимают решения ради общего блага.

- Хотелось бы, чтобы это было так. Но в пьесе, как и в реальной жизни, эти понятия разделены. Она называется "Демо - кратия". Понимаете? Это замысел Фрейна - показать противоречие между человеком и властью. Пьеса рассказывает о политических играх, которые идут в верхушке власти, и о том, как в этих играх проявляется сущность человека, что чувствует человек, когда враг становится ему другом. Ты понимаешь, что он враг, но при этом жить без него не можешь.

- Ваш герой, с одной стороны, предан своему шефу и пользуется его полным доверием, но при этом предает его ежесекундно, cоставляя на него доносы. Наверное, такая ситуация разрывает Гюнтера Гийома на части.

- Не только Гюнтера, но и самого Вилли Брандта. Изначально героем пьесы должен был стать канцлер ФРГ, мечтой которого было объединение Германии. Майкл Фрейн встречался с Вилли Брандтом уже после падения Берлинской стены, разговаривал с ним и решил написать о нем серьезную биографическую пьесу. Но на мой взгляд, главным героем этой истории является Гюнтер Гийом. По крайней мере, я так считаю, потому что я его играю и мне хотелось бы играть главную роль.

- Как вы считаете, Гийом шпион или герой?

- Для ФРГ он шпион, для ГДР - герой. Герой, от которого можно спокойно отказаться, когда он уже не нужен. Он сделал свое дело, молодец, и теперь может спокойно сидеть в тюрьме, болеть, страдать от рака. Много лет спустя, когда скандал немного забудется, его можно будет обменять на какое-то количество шпионов, задержанных другой стороной.

- А сколько просидел Гийом?

- За измену родине ему дали 13 лет, но он просидел только половину срока и умер на свободе, больной и никому не нужный. При этом он не сдал никого, до конца был предан своему Отечеству, хотя уже не совсем понимал, нужна ли эта преданность и, вообще, тому ли Отечеству он служил.

- Вы консультировались с профессионалами, чтобы достоверно сыграть эту роль? Может быть, с кем- то из советской разведки?

- Нет, я не вхож в эти круги. Дело в том, что перед нами не стояла задача сделать шпионский триллер. Нашей задачей было попытаться разобраться в людях, в человеческой структуре. Почему один человек не может услышать другого человека и почему в политике дружба в чистом виде невозможна. На самом деле, как мне кажется, пьеса четкого ответа не дает. Есть это пресловутое, ужасное многоточие, и зрителю придется думать самому. Но это неплохо.

- В шпионских историях всегда участвуют женщины, и это соответствует реальности: спецслужбы всех стран используют женщин в своей работе. Но в вашем спектакле на сцене только мужчины, почему?

- Потому что все-таки политика - мужское дело. Женщина более эмоциональна, она не может наплевательски отнестись ко всему.

- Раз уж вы вспомнили бондиану, скажите, какой из агентов 007 вам ближе - Шон Коннери, Питер Броснан или Дэниел Крейг?

- Мне нравится Шон Коннери. Но Гюнтер Гийом - это не Джеймс Бонд, а скорее Труффальдино. Менее взрывной, может быть, более сосредоточенный, но все-таки это слуга двух господ.

- Автор пьесы не приезжал на репетиции?

- Приезжал. И вот тут как раз шпионская история. Майкл Фрейн сделал все возможное, чтобы все подумали, что он не знает русского языка, хотя мне известно, что он им прекрасно владеет. Он это от нас скрыл.

- Говорят, что у вас в РАМТе особенная атмосфера, ни в одном другом театре такой нет. Возможна ли в театре демократия?

- Мне кажется, да. Мы имеем право голоса, нас слышат, и мы слышим. Не буду говорить о других, скажу о себе: у меня есть право выбора, и я доволен.

- Вы много снимаетесь. Как художественный руководитель относится к этому?

- Сейчас я уже не так много снимаюсь. Я стал больше двигаться в сторону театра и не жалею об этом. Мы всегда можем договориться: я не бросаю свой театр, театр не бросает меня. Но при этом я могу работать в других  постановках, с другими режиссерами.