Поговорим о Чехове… Занятие Театроведческой секции

Наверное, в России, да и в мире, нет второго такого востребованного драматурга, как А.П.Чехов. Кажется, спектакли по его произведениям есть в каждом театре нашей страны, и в каждом ведущем зарубежном театре. Мы знакомимся с его произведениями достаточно рано, еще в средней школе - сначала читаем юмористические рассказы, потом пьесы. Можно сказать, что он идет с нами рядом через всю жизнь. И все же, этот писатель до сих пор для многих из нас остается  во многом загадочным, неуловимым. Рассказы и пьесы А.П.Чехова таят в себе некую тайну, которую предстоит разгадать для себя и тем режиссерам и актерам, которые берутся за воплощение его произведений на сцене, и нам зрителям. Может быть, именно поэтому режиссеры разных стран во все времена снова и снова обращаются к его произведениям, позволяющим поговорить и о противоречиях жизни, и о психологических нюансах человеческой души, когда трагическое и комическое сливаются воедино, дополняя и обогащая друг друга.

На занятии театроведческой секции хотелось как-то определить и дополнить для себя образ Чехова, человека, писателя, врача и общественного деятеля, который сложился у нас, современных читателей и зрителей, у праправнуков его героев.  Поговорить о том, что оказалось замеченным и важным в его творчестве и личности - уйти от эфемерного призрака и приблизиться к живому человеку.

Невозможно было не отметить особенную чеховскую грусть. Вроде бы, часто его произведения позиционируются как юмористические. Но сквозь комичные ситуации и фразы проглядывает грустная усмешка и даже едкая ирония, которая не дает всецело предаться смеху. В произведениях Чехова нет ни одного счастливого человека. И все же его рассказы и пьесы не кажутся тяжеловесно-патетическими, горестными, депрессивными - они легки, изящны, хоть и грустны. Чеховская грусть всегда светла и позитивна. Наверное, такое ощущение появляется благодаря лучу надежды на спасение и искупление страданий, в спокойном и мудром смирении героев перед своей не очень счастливой судьбой.

Конечно же, мы много говорили об особенностях драматургии Чехова, положившей начало и итальянскому неореализму, и театру абсурда, и повлиявшей на многие произведения мировой драматургии, когда действие вынесено в подтексты, когда используется прием разговора "глухих": каждый о своем, и никто никого не слышит. Говорили о чеховской недосказанности,  допускающей самые разнообразные трактовки его произведений. Отмечали  особую музыкальность его пьес, переполненных звуками, когда сочетание звуков и речи героев создает совершенно особую акустику, которая сама по себе - произведение искусства.

Многие открыли для себя абсолютную современность героев Чехова, переживающих совершенно  сегодняшние духовные кризисы. Их отличает от людей нашего времени лишь разность быта, а внутренние проблемы человека и человечества, кажется, и не изменились вовсе за последние сто лет.

Почти все с огромным интересом говорили о разных интерпретациях пьес и рассказов А.П.Чехова современными режиссерами на сценах московских театров: МХТ им. Чехова, "Сатирикона", Театра им.Евг. Вахтангова, "Современника", "Табакерки", "Ленкома", Театра им. Моссовета, "Фоменок" и, конечно же, РАМТа.

Выяснилось, что и интерес к личности писателя сегодня так же велик. Быть может, и рассказы, и сценические произведения А.П.Чехова не были бы столь живыми и вечными, если бы за ними не стоял человек, глубоко  не равнодушный к людям и к окружающей его жизни. Чего стоит одно только путешествие его на Сахалин к каторжникам, с каждым из которых он лично пообщался, занимаясь, по своей инициативе, переписью каторжного населения, а затем написал книгу "Остров Сахалин", раскрывавшей читателям закрытый для них чудовищно тяжкий быт каторжан и пробуждавшей в сердцах многих из них сострадание и милосердие.

Сам писатель был глубоко милосердным человеком, помогал чем мог страдающим и нуждающимся: посылал книги и продуктовые посылки детям каторжан, помогал в устройстве бесплатных обедов для голодающих, возглавлял комитет по борьбе с эпидемией холеры, был инициатором постройки нескольких школ для крестьянских детей, часто  вкладывая в строительство свои деньги,  и лечил всех, кто обращался к нему за врачебной помощью, лечил безвозмездно и самоотверженно.

Милосердие и сострадание было как бы семейной традицией родителей и родственников А.П.Чехова, его матери Евгении Яковлевны и дяди Митрофана Егоровича. Об этом мы узнали из книг Марии Павловны Чеховой "Из далекого прошлого", сестры, верного друга, биографа и помощника писателя, и его брата Михаила Павловича "Вокруг Чехова". Поэтому значительная часть нашего разговора была посвящена семье Антона Павловича и ее влиянию на формирование будущего писателя. Дети Павла Егоровича Чехова росли в атмосфере труда и творчества. Может быть, поэтому никто из детей Чеховых не был  лишен ни художественного дара, ни трудолюбия, а один из них вырос в гениального русского писателя.

В разговоре мы, конечно же, вспомнили и свою прошлогоднюю поездку в Мелихово. Ведь  наиболее полно понять  характер человека можно тогда, когда посетишь его дом, посмотришь, как он жил.  Большой, теплый, гостеприимный дом, с просто, но любовно устроенным бытом, наполненный запахом трав и старых книг. Кто только здесь не бывал в гостях у Чехова!  Художник Левитан и режиссер Немирович-Данченко, актер Свободин и писатель Потапенко, бытописатель Москвы Гиляровский и, конечно же, Лика Мизинова - первая и очень большая любовь А.П.Чехова. История ее жизни легла в основу пьесы "Чайка", о чем мы тоже довольно подробно говорили на нашей встрече.

А.П.Чехов был творцом во всем. Он сам творил свое Мелихово. Вставал задолго до рассвета и успевал все: и писать, и лечить, и сажать цветы и деревья. К животным, цветам и деревьям он относился с такой же нежной любовью, как и к людям. Он бесконечно обустраивал свой сад,  Можно сказать Сад своей жизни - символ прекрасного и вечного.

Сад - самый любимый и значимый образ в творчестве А.П.Чехова. Не случайно его последняя пьеса, поставленная в нашем театре и вот уже  8 лет идущая с большим успехом, носит название "Вишневый сад".

О Чехове, конечно же, можно говорить очень долго. И тот Чехов, которого мы открыли себе сегодня, может быть совсем не похож на того, которого откроем для себя на новом этапе своей жизни. Для того, чтобы раскрыть для себя его тайну, надо прожить жизнь, в какие-то моменты отдаляясь от него, в какие-то вновь приближаясь к нему, к его героям, к пониманию его видения мира, каждый раз открывая себе новое и в нем, и в увиденной им жизни.

Мария Рузина